– Ох, нифига себе торпед-то! – обалдело пробормотала Элен. – Орлова! Не многовато, а?

Иришка промолчала. То ли что-то просчитывая, то ли просто решив не отвлекаться.

– Отставить ля-ля! – рявкнул я и, слегка прибавив тяги на движках, собрал все машины практически в одну точку…

Одновременный взрыв полутора сотен боеголовок оказался каким-то слабоватым. И напомнил мне тот, который чуть не уничтожил «Кречет» Гашека – по показаниям датчиков напряженности силовых полей суммарная мощность сработавших БЧ оказалась эквивалентна всего восьми единицам! И продавила всего два щита!

Подобрав пытающуюся отвалиться челюсть, я разбросал свои «Кречеты» в разные стороны и, подрабатывая эволюционниками, кинул их на ближайшие к нам истребители.

Легкий шок, в котором пребывали Циклопы, явно не ожидавшие «чудесного» спасения наших кораблей, оказался весьма кстати – четыре последовательных импульса генератором полей интерференции, и у идущего первым Циклопа пропали носовые эмиттеры защитного поля. Оказавшаяся самой шустрой Горобец тут же всадила по «Касатке» и в него, и в его ведомого. Дисциплинированно закрывавшего силовым экраном заднюю полусферу.

– Отличная подводка… – Услышав крайне довольный голос Линды в персональном канале, я раздраженно поморщился: воспринимающая войну как онлайновую «стрелялку», девочка не понимала, что эта игра – с настоящей смертью.

Впрочем, тратить время на досужие размышления было слишком расточительно, поэтому я слегка приглушил громкость ее голоса и увел все девять кораблей в крутой вираж…

…В течение следующего часа разбившиеся на двойки Циклопы теряли одну пару за другой. Освоившиеся с новой тактикой Элен и Игорь довольно шустро жгли эмиттеры у всех возникающих перед их тройкой кораблей, а Яков и Вольф, рулившие оружейными системами, почти не промахивались. Я, поймав кураж, крутил машины по таким безумным траекториям, что иногда переставал понимать, с какой стороны от моего «Кречета» находится не прекращающая стрельбу орбитальная крепость. А Ира… То, что делала Ира с нашими щитами, можно было назвать одним-единственным словом: волшебство. Так как десятки боевых частей тяжелых противокорабельных торпед просто не могли взрываться так слабо! Не могли! Однако взрывались. Не причиняя нашим истребителям никакого вреда. Поэтому после каждого подобного залпа я обещал себе с этим разобраться и продолжал гоняться за машинами абсолютно деморализованного «режимом Бога» [33] врага. Тем временем бой постепенно смещался все ближе и ближе к циклопскому Ключу, и на то, чтобы достать каким-нибудь звеном очередного пытающегося убежать врага, приходилось здорово напрягаться.

…Последняя двойка истребителей Циклопов, еле отвернув от обломков развалившегося перед ними эсминца, с разгону села на посадочный стол орбитальной крепости. И спряталась под ее силовым полем.

– Суки, ушли! – взвыл Семенов, не успевший дожечь два оставшихся кормовых эмиттера машины ведомого.

– Работаем по Ключу! – рявкнул я, и сжег ближайший эмиттер орбитальной крепости.

Однако чувствовал, что не успеваю.

В принципе, двойка действительно почти ушла – до момента, когда стол начал опускать машины в трюм, Игорь, Элен и я выжгли всего десяток эмиттеров защитных полей. Слишком мало, чтобы продавить мощнейшее силовое поле крепости. Поэтому, увидев чудовищную вспышку и вылетающий из жерла лифта кусок корпуса, оружейный пилон и вращающийся с безумной скоростью двигатель, я просто онемел.

– Две «Касатки». Повесила им на хвост. И немного подождала… – крайне довольным голосом пробормотала Линда. – Неплохо, правда?

– Умничка! – восхитился я. И, кинув взгляд на тактический экран, на котором, кроме пятна Ключа, не было ни одной вражеской метки, повел «Кречеты» по направлению к планете…

…Следующие полчаса мы носились по низким орбитам, занимаясь аэрофотосъемкой и оценивая мощность систем ПКО и ПВО. Пяток эскадрилий атмосферных истребителей, поднятые защитниками планеты, мы сожгли походя. Причем не особо напрягаясь – для того, чтобы соперничать с нашими «Кречетами» даже в атмосфере, мощности этих машин было явно недостаточно. На стрельбу орбитальной крепости внимания тоже не обращали. К тому, что ее атаки не приносят нам никакого ущерба, привык даже Гашек, возмущавшийся Иришкиной техникой работы щитами больше всех. Поэтому, закончив работу, я довольно спокойно вывел все девять машин из зоны поражения вражеского Ключа и, выпустив из контроля все машины, кроме истребителя Горобец, приказал начинать разгон…

– Никак не могу привыкнуть к тому, что Ира режет БЧ циклопских торпед… – пробормотала Линда минуты за полторы до прыжка. – Чтобы так легко работать полями, надо играть круглые сутки! Или использовать читы… Слушай, Виктор, а может, это просто зона багнутая [34] ?

– Резать БЧ? – не понял я. – В смысле?

– Ну, ты даешь! – захихикала Горобец, и в этот момент мой корабль ушел в гипер.

…Дождавшись, пока меня перестанет мутить, я, вместо того, чтобы завалиться спать, принялся за анализ записей последнего боя: чувствовать себя дураком мне как-то не улыбалось. И уже минут через десять чуть не сломал себе голову, пытаясь шлепнуть по лбу ладонью: шлем, снятый сразу после ухода в гипер и восстановления в машине нормального атмосферного давления, лежал на полу, а моя ладонь, соприкоснувшаяся с лобной костью черепа, была облачена в перчатку «Стража». Впрочем, стерев со лба капельку крови, я мигом забыл о травме: очередной способ использования защитных полей, походя придуманный Иришкой, меня просто убил…

– Ты что, идиот? Мало места в казарме? Что ты потерял в посадочном квадрате? – орал я, периодически встряхивая болтающегося в моих руках Забродина. И зверея от того, что этот ненормальный головастик [35] , вместо того, чтобы смотреть мне в глаза, косился на виртуальный экран своего комма.

– Поставь! Он все равно тебя не слышит… – Иришка выбралась из своего корабля и попыталась вырвать жертву из моих рук. Но не тут-то было: я рванул парня на себя и заорал ему в ухо:

– Пашка! Я чуть не посадил «Кречет» тебе на голову!

– А? Да, привет, Вик! – Оторвав взгляд от экрана, он задумчиво посмотрел на меня и… засиял: – Я решил твою проблему. Ну, с интерфейсом для Горобец. И написал совершенно сумасшедший гайд. С постепенной подводкой к реалу. Ну, как мы с тобой говорили. Только вот объем получился великоват. И… поэтому перепрограммирование ее БК-ашки займет часа три. Если не больше…

– Ты слышал, что я тебе только что сказал? – поставив его на пластобетон, прошипел я.

– А? Кажется, нет… Где она? Ну, Линда где?! – Мгновенно забыв про все, кроме этого чертового гайда, Забродин вцепился в мой рукав и принялся мотать головой, пытаясь углядеть Горобец.

– В корабле. Как обычно. «Играет»… – вздохнула Ира. – Пока вы тут обсуждаете свои дурацкие программы и проблемы, пойду-ка я и вытащу ее из скафандра. И отведу в казарму. Спать…

– Постой! Может, начнем прямо в ее «Кречете», а? – задергался Павел.

– Я не знаю, чем ты там собрался «начать», но пока я ее не переодену, внутрь можешь не соваться: получишь по голове. Ясно? – грозно нахмурившись, пообещала ему Иришка и, хмуро посмотрев на меня, зашагала по направлению к кораблю Линды.

– Идем в казарму… – глядя на обиженное лицо аналитика, улыбнулся я. – Пока я не ополоснусь и не поем, ни о каком перепрограммировании не может быть и речи…

– А…

– Не спорь. Успеем… – И я двинулся вдогонку за лениво плетущимся к центральному входу Семеновым…

…Процесс перепрограммирования БК-ашки оказался настолько муторным, что, переписав в нее последний блок программы, я почувствовал себя полностью опустошенным. Видимо, поэтому не сразу понял, что мне говорит Павел:

– Активируй инсталлятор и отключайся… Слышишь меня, ау!!! Ну, шустрее! Да что с тобой, Вик?